|
Леночка вышла за руку с папой из садика. Подул легкий прохладный ветерок в лицо. В пять лет все воспринимается гиперболизировано. То, на что взрослый даже не обратит внимание, для ребенка может оказаться либо вселенским счастьем, либо вселенской катастрофой. Тут Леночка под защитой. Папа такой большой. И в то же время такой смешной. Лена представляет себе, как она придет сейчас домой и сядет на спину папе и он будет ее долго-долго возить по мягкому, похожему на травку ковру, как маленькая комнатная лошадка. В это время он так не похож на папу. То хрюкает то повизгивает.
Лена спрашивает папу:
-Папа. А мы сегодня будем халабуду строить?
-Конечно – отвечает папа - но при одном условии. Если ты себя хорошо будешь вести.
-Я буду себя хорошо вести – с радостью отвечает Лена. Она уверена, что дома ее ожидают сегодня забавы с таким смешным и хорошим папой. Папа в очень хорошем настроении. Радость захлестывает ребенка. Лена оставляет руку папы и прыгает вокруг него. Папа торопит. Недалеко магистраль, по которой на небольшой скорости (из-за пробок) движется автотранспорт. Тем не менее папа беспокоится: как бы в пылу радости ребенок не выскочил на проезжую часть дороги. Снова берет дочь за руку и идет по направлению к дому. На пути находится киоск со всякими сладостями. Лена просит папу: “Папа купи мне конфету “Коровка”. Ну пожалуйста”. При этом она складывает руки «ладонь к ладони» и пристально глядя в глаза папе, быстро, быстро хлопает своими длинными черными, заокругленными кверху ресницами. Это ее изобретение. Никто и никогда ей этого не показывал. Правда, кто его знает, откуда ребенок может почерпнуть такой метод воздействия на взрослых, от которых зависит столько удовольствий. Сердце папы, конечно же не выдерживает и он останавливается около киоска, покупает дочери конфеты “Коровка”. Лена благодарит папу и целует его в заблаговременно подставленную щеку. Потом запихивает за обе щеки по конфете и теперь уже молча продолжает трапезу. Они приходят домой. Лена бросается к маме. Мама (строго): “ Быстро раздевайся, мой руки, я подогрела плов, будешь кушать.” Лицо Лены потускнело. Вот чего ей сейчас меньше всего хочется – есть пересохший плов с кусочками мяса, которое застревает в зубах и долго не пережевывается. Проглатывая последнюю порцию растаявшей во рту “Коровки”, Лена медленными движениями раздевается, идет в ванную, моет руки. Мир уже кажется не таким радужным и счастливым. Мать усаживает Лену за стол и дает ей тарелку плова. Лена выдерживает паузу и не берет в руки вилку. Мать (громко): “Ты будешь есть?” У ребенка слезы навертываются на глаза. Маму она хорошо знает. Ей перечить нельзя. Но и есть этот плов… Нет. Мама (еще строже): “Иди подумай в углу”. Ребенок зарыдал: “А почему я должна стоять в углу, если я просто не хочу кушать?” Мама (рассвирепев): “Ах не хочешь? Неееет. Ты у меня все поешь!!!”. Берет ребенка за шиворот, тащит его на кухню и выкидывает весь плов из тарелки в мусорное ведро. Недели проходят пока это очень большое мусорное ведро заполнится. Но в данный момент оно было почти полным. “Так. А теперь бери ложку, вычерпывай этот плов и ешь. Я приду через 5 минут, чтобы в ведре ни одной рисинки не было от плова!” Лена (плача): “Не буду я этого есть! Из ведра воняет! Там гнилые овощи!”. “Не съешь – забудь, что у тебя есть мать”. Произошло крушение. Лена не могла себе представить, что она будет делать без мамы. Как она будет жить? Лена привыкла во всем слушать мать, однако горечь унижения заставляет ее сопротивляться. Мать покинула кухню. Ребенок, осознавая всю неизбежность происходящего, рыдая, берет ложку и постепенно выгребает плов из мусорного ведра, рассеявшийся по рыхлой поверхности заплесневевших овощных отходов. Слезы застилают глаза. Плов расплывается. И это сильно затрудняет поиски. Так закончилась вечерняя трапеза у Лены. После пятнадцати-минутных мучений, обессиленная девочка упала около мусорного ведра и уснула. После чего мать ополоснула ей лицо и отнесла в постель. Отец не вмешивался. Он знает. С женой, которая занимается воспитанием, как она говорит “своего ребенка”, лучше не связываться.
Для Леночки животные – те же люди. Ее сердце не может выдержать, когда ее собачка смотрит на нее умоляющими глазами в момент, когда Леночка ест манную кашу. Однажды Леночка дала собачке Ионику половину порции манной каши в той же тарелке, из которой ела сама. Мама увидела, как Ионик уплетает остаток каши, выхватила тарелку и спросила Леночку:
- Это ты дала собаке кашу в своей тарелке?
- Да я. Но Ионик очень хотел кушать. Он же наш домашний.
- Да? Тогда на вылижи эту тарелку после него!
- Но нам воспитательница говорила, что кушать из одной тарелки даже с домашними животными негигиенично и можно от них заразиться разными болезнями.
Слезы душили, не давая Леночке дальше отстаивать свою позицию.
- Так ты слушаешь свою маму? Лижи, я сказала!
Леночка уже собралась выполнить требование мамы, но тут на кухню вошел папа:
- Что здесь происходит? - спросил он. Узнав, что произошло, он отозвал маму в сторонку и сказал:
- Немедленно прекрати это издевательство. Возьми и помой эту тарелку.
- Я ее воспитываю – сказала мама – Как я могу на нее воздействовать, если она не будет слушать меня? Позже она станет вообще неуправляемой. Ты этого хочешь?
На этот раз все обошлось. Но мама целый день не разговаривала с Леночкой.
|
